В суде рассматривается уголовное дело по обвинению сотрудников АКС ГКНБ в злоупотреблении должностным положением

7 июня 2018 года судебная коллегия по уголовным делам и делам об административных правонарушениях Бишкекского городского суда в составе: председательствующего  Момуналиева А.  Ж., судей Есекеева К. С., Черикова  Н. К. рассмотрела уголовное дело по обвинению  Суваналиева З. О., Мусаева А.  А.,  Айманбаева Ч.  в совершении преступления предусмотренного статьей 304 УК КР,  316 УК КР.  Судебное заседание, назначенное на 14: 00 ч. началось в 14:50 ч., так как затянулось рассмотрение предыдущего  дела.  Председательствующий судья, не соблюдая  уголовно - процессуальные нормы попросил секретаря судебного заседания вызвать на допрос  потерпевшего, во время установления личности которого, выяснилось, что был необходим переводчик.   В суде  переводчика не было, и судья продолжил процесс.  Допрашиваемый приходится  младшим братомГапароваА., который скончался во время задержания сотрудниками АКС ГКНБ. Потерпевший рассказал, что у его брата всегда  было хорошее здоровье. В тот день 25 февраля 2016 года он пришел к нему на работу,  где при входе в его кабинет сотрудники АКС, а ныне подсудимые не дали ему войти, сказав, что в кабинете проводятся оперативные мероприятия.  Позже, когда стало известно, что Гапаров А. потерял сознание, свидетель вошел в  его кабинет. Вся мебель была сдвинута с места, казалось, что в помещении была борьба между людьми.  «Он лежал, на нем не было одной пары обуви, вид был неопрятный, но следов побоев на теле я не видел»,-сказал допрашиваемый о старшем брате.На вопрос адвоката подсудимого: «Видели ли вы кого-нибудь в тот день  в коридоре?» Потерпевший ответил, что не помнит, кто был в коридоре, но пару человек он видел.

                Далее для дачи показаний был вызван Зурдинов А. З., на тот момент он занимал должность ректора КГМА.  Свидетель сказал, что в период, когда все это происходило, в стенах медицинской академии его не было. Защитник подсудимого спросил: «Сдавали ли вы  на территории  учебного заведения  участки в арендное пользование?»А. Зурудинов ответил, что до того, как он занял должность ректора КГМА,  такие  проявления в учебном заведении  были, но с его приходом все было прекращено.

            Далее показания дал  свидетель, который работал  юристом  в КГМА, в период, когда произошли события.  Он рассказал, что в тот день находился на работе, и кто-то ему позвонил и сказал, что из кабинета Гапарова доносится шум. Тогда он вместе с коллегой направился  в его кабинет. При входе мужчины увидели подсудимых  Мусаева А.  А. и Айманбаева Ч.Айманбаев Ч.   сказал, что ведутся оперативные мероприятия и входить в кабинет нельзя. Тогда свидетель пояснил, что у Гапарова А. больное сердце и просил их быть аккуратнее с ним, чтобы не случился  сердечный приступ.  По словам свидетеля,  он   просил разрешения   у сотрудников войти в кабинет, обещав, что не будет мешать оперативникам работать,  но Айманбаев Ч. толкнул его и сказал, что входить нельзя.  Тогда он с коллегой ушел. Через некоторое время в коридоре стал доноситься шум, сотрудники заведения начали бегать и искать  нашатырный спирт, кричали, что Гапарову А. плохо, и что он потерял сознание.  Тогда все вошли в кабинет. Там был бардак. Как предполагал допрашиваемый, в помещении была борьба. На Гапарове А. не было одной  пары обуви, вещи были помяты, волосы потрепаны.Потом стало ясно, что наступила биологическая смерть.  Защитник потерпевших спросил: «Сколько было в кабинете сотрудников? Можете хотя бы примерно сказать?». Мужчина ответил, что примерно 8-9 сотрудников находились в кабинете.   Адвокат подсудимых  спросил свидетеля: «Почему он, как юрист, не доложил руководству о состоянии здоровья погибшего.Ведь он знал, что  Гапаров А.  болен?» Председательствующим  судьей вопрос был снят. Сам свидетель пояснил, что за два года до этого, погибший проходил стационарное лечение в кардиологии. А потом все было в порядке, иногда он принимал таблетки для поддержания работы сердца. В ходе допроса выяснилось, что на стадии следствия допрашиваемый  говорил, что он  при входе в кабинет разговаривал с Мусаевым А. и это он его толкнул, а теперь он указывает на Айманбаева Ч.. По словам защитника, в  суде первой инстанции свидетель давал другие показания, а теперь дает другие.  Допрашиваемый пояснил, что на стадии следствия  он знал подсудимых только на лицо, и следователь, сказал, что этого человека зовут Мусаев А. Тогда судья спросил: «Во время очной ставки вы видели подсудимых своими глазами. Почему тогда вы не сказали, что это не Мусаев  А.,  а Айманбаев Ч.? Вы же сам юрист. Почему тогда вы подписали протокол очной ставки?» Допрашиваемый не смог дать точный ответ. Защитник подсудимого спросил  допрашиваемого: «Составление  и заключение договора аренды проходит через вас?» Свидетель, ответил: «Да». Сидящая в зале женщина, супруга погибшего Гапарова А.,  высказала с места: «Вы сейчас даете  такой ответ, а адвокаты сидят и улыбаются, они уже  радуются вашему ответу».  Председательствующий судья сделал замечание потерпевшей и просил соблюдать порядок в зале суда. На что женщина ответила: «У меня  погиб муж, и я буду отстаивать свои права. Если вы умрете, Ваша жена будет вести себя также, если она такая же, как я».

                Следующим  показания дал свидетель, человек, который ходил в кабинет Гапарова А. вместе с ранее допрошенным свидетелем.  Он  подтвердил,  что, Айманбаев  Ч. толкнул его коллегу и сказал им не входить. Сторона защиты спросила: «Почему его показания на стадии следствия и в суде отличаются? На следствии он говорил, что  дверь, за которой проводились оперативные мероприятия, была открыта, и он видел, что в кабинете Гапарова А. ведется видеосъемка. А сейчас он говорит, что дверь была закрыта и он ничего не видел?» Свидетель сказал, что  задержание подозреваемого всегда снимается на видеосъемку, поэтому он давал такие показания. Председательствующий судья просил говорить то, что свидетель видел  сам.  Ведь он вызван в суд как свидетель, а ни в качестве эксперта.  По словам свидетеля, он вернулся в свой кабинет, было слышно, что в кабинете Гапарова  А. передвигается мебель,  велся шумный разговор. А потом в коридоре стало шумно. Все стали кричать, что  нужен нашатырный спирт  и человеку плохо.  Это случилось примерно через полчаса с момента, когда он вернулся в кабинет. Адвокат потерпевших спросил: «Кто вызвал скорую помощь?» Свидетель ответил, что не знает, но инициатива исходила не от сотрудников АКС. На этом допрос был окончен.

                Защитник потерпевших заявил ходатайство с просьбой  принять суду необходимые меры по отстранению подсудимых с занимаемой должности. Уголовное дело в отношении них возбуждено еще 9 марта 2016 года, но на сегодняшний день  только Суваналиева З. О. отстранен от занимаемой  должности.  Мусаева А.  А.,  Айманбаева Ч.   продолжают работать в АКС ГКНБ  и могут оказывать давление на участников процесса.  Ведь есть положение, регулирующее данный вопрос.   Адвокаты подсудимых сказали, что их подзащитные ничего не нарушают, следствию не мешают. Тем более в  УПК КР не указано, что подсудимый должен быть отстранен от занимаемой должности. А ведь УПК КР стоит выше  положения. Государственный  обвинитель оставил решение вопроса на усмотрение суда.  Сын погибшего Гапарова А. просил суд удовлетворить ходатайство и сказал, что ему неоднократно угрожали, оказывали всякое давление.  Судебная коллегия ходатайство оставила без удовлетворения, и следующее заседание назначила на  28 июня, 2, 3, 4 июля на 10:00 часов.